Отечественный ВПК накануне заинтриговал анонсом новейшего одномоторного российского истребителя пятого поколения. Его разработка велась в таком секрете, что не только облик, но даже название новой машины — Checkmate — стали известны только 20 июля, во время презентации на авиасалоне МАКС-2021, куда приехал президент России Владимир Путин. Кроме того, вице-премьер Юрий Борисов успел рассказать, что новый истребитель ориентирован на африканский, вьетнамский и индийский рынки.
Однако и до этого анонсы «принципиально новой» российской боевой техники делались уже не раз. О том, насколько эффективны все эти проекты, для каких сражений предназначены и насколько глубоко Россия втягивается в гонку вооружений с США, обозреватель «Росбалта» попросил рассказать военного эксперта Павла Фельгенгауэра.
— Помимо новейшего легкого истребителя, продемонстрированного Владимиру Путину на МАКСе, за последние годы российский ВПК создал много чего еще — это истребитель Су-57, танк «Армата», МБР «Сармат», гиперзвуковая ракета морского базирования «Циркон», ЗРК С-500, учебные стрельбы которого прошли на полигоне Капустин Яр тоже 20 июля, отечественный ударный беспилотник и так далее. Насколько удачными оказались все эти проекты?
— Ну, я бы сказал, что все это больше похоже на проявление карго-культа, а также нужно для пиара. То есть, чтобы все это оружие, возможно, за счет больших взяток, еще и продать каким-нибудь странам третьего мира.
Что касается нового однодвигательного истребителя, то пока даже на продемонстрированных картинках видно, что многие вещи у него, скажем так, неправильные. Например, там виден размещенный под кабиной воздухозаборник, который невозможно сделать незаметным. Это уровень технологии как у американского истребителя четвертого поколения F-16. С одной стороны, такое размещение воздухозаборника — это хорошо, поскольку воздух сразу попадает в турбину, а с другой — не очень, потому что из-за этого невозможно сделать его полноценным истребителем-невидимкой.
Но пиар нашей новой техники совершенно сумасшедший. Так лапшу быстрого приготовления рекламируют…
— А пошли перечисленные выше новинки российского ВПК в промышленное производство, в большую серию, или так и остались единичными образцами?
— Это трудно назвать «серийным производством». Из более-менее нового в относительно приличном количестве выпускают, например, истребитель-бомбардировщик Су-34. Но это все советские проекты. В связи с крахом СССР они все просто не были доведены до серийной сборки. Сегодня с грехом пополам что-то из этого удалось доделать.
Недостатки очень большие, поскольку общее отставание российского ВПК от мирового пока только увеличивается. Точно так же, как нарастает его изолированность. Раньше ведь у нас была надежда на западные технологии и комплектующие. Но после 2014 года все это, как говорится, накрылось…
Сейчас у нас очень много всякого дефицита. Мы, скажем, не можем серийно выпускать авиационные радары с АФАР (активной фазированной антенной решеткой). Для самолетов мы выпускаем в основном радары с пассивной фазированной решеткой. Но это технология начала 1980-х годов, их тогда ставили на МиГ-31. Тогда это было ново, сегодня — совсем нет. Разница между пассивной и активной фазированной антенной решеткой в том, что последняя менее заметна для радаров противника.
В принципе, мы тоже можем делать бортовые радары с АФАР, хорошие инженеры у нас есть. Однако пока у нас их производят в единичных экземплярах. Для массового производства нужны американские комплектующие от компании Raytheon.
— На ваш взгляд, для какой войны перевооружается российская армия? Можно ли ожидать, что все эти новинки будут одинаково эффективны как в случае глобального противостояния (условно говоря, Третьей мировой против США или КНР), так и в локальных конфликтах (по типу недавнего в Карабахе)?
— Начальник российского Генерального штаба Валерий Герасимов сформулировал это в российской военной доктрине как способность России вести три войны разных типов одновременно — локальную (что-то вроде антитеррористической операции), региональную (вроде войны с Украиной) и одновременно быть готовыми перейти в глобальный ядерный конфликт, если в него превратится война региональная.
Что касается всех этих военных новинок для ведения таких войн, то их очень мало. Единственное, что более-менее пошло в серию, так это зенитно-ракетные комплексы С-400, которых выпустили довольно много. Другой вопрос, насколько они будут эффективны в условиях реальной войны. Такие вещи, особенно связанные с радиоэлектронной борьбой, пока до дела не дойдет, никто никогда не открывает.
В основном наши войска вооружены модернизированной советской техникой. Самолеты Су-24, Су-30, танки Т-72Б3 и Т-72Б3М — это все модернизация техники, выпущенной в 1970-80 годы. Однако во многих случаях из-за утраты технологий мы не можем воспроизвести даже советские системы.
Проблема в том, что от советского ВПК у нас осталась только его российская часть. Вначале отделилась Латвия, где был мощный очаг ВПК, затем Украина, Грузия, Узбекистан. Сейчас у нас для кооперации в этой области осталась только Белоруссия. Американцы сотрудничают и с европейскими странами, и с Японией, и с Южной Кореей, а нам особо не с кем.
— Российские власти не раз заявляли, что оборонные бюджеты РФ и США несопоставимы, поэтому наша страна будет делать ставку на «ассиметричный ответ». Однако мы все же не оставляем попыток построить истребитель пятого поколения. При этом у США уже есть почти две сотни истребителей F-22 »Raptor» и более 600 единиц F-35 »Lightning II» являющиеся машинами пятого поколения. Чтобы противостоять им, нужно примерно столько же российских аналогов. Получается, мы все же идем по пути «догнать и перегнать Америку», только не по мясу и молоку, как хотели при Хрущеве, а по суперсовременной (и супердорогой) военной технике?
— F-22 уже довольно старые, а новых F-35 американцы выпускают по 120-130 штук в год, так что скоро их у них будут тысячи.
— Россия способна производить столько современной военной техники?
— Нет, конечно. За все постсоветские годы мы сделали только несколько единиц Су-57. Да и тот не вполне является самолетом пятого поколения. Мы не производим такие идеально ровные детали, которые необходимы для корпуса самолетов-невидимок.
При этом у американцев на смену старому малозаметному стратегическому бомбардировщику B-2 Spirit уже разрабатывается новый, в пять раз более дешевый малозаметный стратегический B-21 Raider, первый полет которого намечен на 2022 год. Мы сейчас тоже разрабатываем новый стратегический бомбардировщик, но у него все еще будут управляющие поверхности (то есть оперение), что для малозаметности хуже. А у B-21 таких поверхностей уже не будет — это абсолютный стелс. Иначе говоря, он сможет пролететь над Москвой и остаться незамеченным. Этот уровень нам недоступен.
— Я смотрел характеристики Су-57, у него максимальная скорость 2,45М (число Маха), а у F-35 — 1,6M…
— Так F-35 не истребитель. Это, прежде всего, ударный самолет. Его основная задача — провести разведку, незаметно подкрасться и нанести удар. А во время воздушного боя летчики все равно переходят на дозвуковые скорости. Так что проектировщики F-35 и не гнались за скоростью, они добивались малозаметности.
— И все же сейчас складывается впечатление, что мы решили догнать и перегнать Америку по вооружениям…
— Да нет. Мы просто решили ее напугать. Пентагон, кстати, от этого в восторге, ведь левое крыло Демократической партии собиралось урезать военные расходы. Поэтому американские военные в надежде на новые бюджеты восхваляют наши «Цирконы» и прочую военную технику до небес.
Беседовал Александр Желенин
Подпишись: